Любить и быть любимой
Она была простой заводской девчонкой. На завод попала после окон чания ремесленного училища. Возможно кому-то могло показаться смеш ным, но свой алмазно-расточной станок она полюбила сразу. Станок был трофейный. Крупными латинскими буквами на нем было написано «Джон», но называли его, почему- то ласкательно: "Джонник". Ей нравилось в нем буквально все. И то что он был совсем маленький - под стать ее росту. И его плавный ход. И то, как из-под резца струилась длинная, с синим отливом, стружка. Около него ей было удивительно уютно и даже радостно.
Жила Зина, как и большинство бывших ремесленниц, жила в заводском
общежитии, где все на виду и всё про всех знают. И все же, никто даже не по
дозревал о ее стихийной влюбчивости, так как внешне это ни в чем не прояв лялось. Зина была остроумна и жизнерадостна, а о своих чувствах никогда никому не рассказывала.
-Счастлив будет тот мужчина, который на ней женится! -не раз слышала
она в свой адрес. И сердце ее сжималось в сладком предчувствии счастья. А желание быть счастливой было таким сильным и всеобъемлющим, что зат
мевало все другие желания. Ее девизом, ее жизненным кредо было: любить и быть любимой! А разве есть еще что-то более важное, более существенное, чем любовь?! И она находила ее всюду: в книгах, в кино, в театре, на радио. Но самым действенным было все же кино, трофейное, с красивой зах ватывающей любовью. Посмотрев очередной фильм, Зина непременно влю блялась в героя и потом долго ходила как завороженная.А каким это было наслаждением с замиранием сердца следить за развивающимися на экране чувствами, трепетать при виде того, как влюбленные целуются. В эти момен
ты Зине казалось, что это ее обнимают сильные руки и к ее губам прижимаю тся горячие уста...
Фильмы были сладостным наваждением: "Робин Гуд","Остров Страда ний","Таинственный беглец", "Зорро" и, конечно, "Тарзана". Но, несмотря
на это, любви хватало еще и на реальных людей, окружавших ее в повседнев
ной жизни. То это был электромонтер из их цеха, то мастер, с соседнего учас тка, то руководитель хора, куда она ходила по вечерам. Естественно, что ни один из предметов ее любви даже не догадывался об этом.
В противоположность другим девчонкам, которые влюбившись в
парня, всячески старались понравиться ему, Зина больше всего на свете
боялась, что кто-то может догадаться о ее чувствах.
Зину нельзя было назвать красивой, но и дурнушкой она не была, ка
кой считала себя. Молодое, свежее личико, живые внимательные глаза,
насмешливый рот. Вот, только в присутствии ребят она менялась , стано
вясь строгой, неулыбчивой. А уж если кто руки распускал, просто свирепе
ла, даже если этот человек ей нравился. А еще она пуще смерти боялась
насмешек и жалости.
Был у Зины небольшой физический недостаток - она слегка прихра
мывала на одну ногу. Многие даже не замечали этого, а она готова была
сквозь землю провалиться, если приходилось идти мимо парней.
В этот момент ее лицо становилось суровым до жесткости. Всем своим
видом она показывала парням, как они ей безразличны. И, несмотря на
то, что она просто жаждала любви, обращаться с ребятами запросто бы
ло выше ее сил.
Их цех, на заводе в шутку называли "Инкубатором", так как в нем
работала в основном молодежь, окончившая ФЗУ или ПТУ.И на Зини
ном участке тоже было полно бывших ремесленников и детдомовцев, эвакуированных сюда во время войны.
Первая большая любовь настигла Зину, когда ей было двадцать.
Предмет ее любви ничем не напоминал ни одного из киногероев Это был
наладчик из их бригады. Коренаст, небольшого роста, даже чуть-чуть ни
же Зины, с белыми, льняными волосами и голубыми глазами. Типичный
деревенский паренек, какие никогда не нравились Зине.
Да еще ходил вразвалку, как уточка. Она и сама не понимала, чем он
ее приворожил. Но стоило ему подойти, как все ее существо что-то сковы
вало, мешало свободно двигаться, говорить и даже думать.
Да еще и туман плыл перед глазами...Состояние было настолько тягост
ным и не приятным, что Зина задавала себе вопрос: любовь ли это? Не было
в этом ничего похожего на чувства, которые она испытывала сидя в кино или над книгой.
Зина была из интеллигентной семьи. И хотя она никогда не стреми
лась чем-то выделяться среди других, поведение ее очень отличалось.
Видимо и Дима замечал это и относился к ней с уважением, которого нель
зя было ожидать от деревенского паренька, Ко всем остальным девушкам,
работавшим на их участке, он обращался на "ты". Зине же он неизменно го
ворил "вы", и никогда не рассказывал в ее присутствии неприличных анек
дотов, которые были в большом ходу у рабочих.
Зине постоянно хотелось видеть и слышать его. Но как она не старалась
быть проще и смелее, что-то их разделяло...Иногда Дима приходил в их обще житие. Зина ждала его, но никогда не подавала вида, что рада его приходу. А стоило ему уйти, как ее сердце начинало ныть. Она не могла найти себе мес та, думая о том, куда он ушел, что делает, с кем говорит. Стоило ей закрыть глаза, и перед ней сразу возникал образ ее любимого.
Приходя на смену и здороваясь, Дима часто целовал кого-нибудь из дев чонок. Видя это, Зина изнывала от ревности. Как ей хотелось, чтобы он, хотя бы шутя, чмокнул и ее. Но она понимала, что этого никогда не случится.
Несмотря на свою сдержанность, Зина несколько раз приглашала Диму в кино. Естественно, не на свои деньги. Вечером, после работы, попасть на хороший фильм было трудно и она, жертвуя своим обедом, бегала в заводс кой клуб за билетами. Так продолжалось до тех пор, пока Дима однажды не пренебрег ею. Правда, получилось это у него не на меренно, просто он ока зался недостаточно воспитанным.
А случилось это так. Однажды вечером они пошли в кино. Сев на
свои места, разговорились. И вдруг, с передних рядов, кто-то окликнул его:
-Дима, иди к нам!
И он ушел...Зина готова была провалиться сквозь землю от стыда и обиды. Ей казалось, что ее унижение видел весь зрительный зал. На верное ей надо было просто встать и уйти, но она не сделала этого... Когда выходили из зала, Дима даже не посмотрел в ее сторону...
Упрекать его за предательство, она не стала, но в кино больше не при
глашала. Димино пренебрежение больно задело ее, она не могла простить ему этого. А вскоре он признался ей, что любит ее подругу и просил угово рить ее на дружбу с ним. Услышав это, Зина почувствовала, что земля уходит из у нее из-под ног. Видимо у нее изменилось лицо, так как Дима спросил:
-Что с тобой, тебе плохо?
Она ответила, что у нее закружилась голова.
Крушение ее любви, так потрясло Зину, что она решила уйти на другую рабо
ту, чтобы больше не видеть Диму. По счастливой случайности ей удалось ус
троиться в конструкторский отдел ученицей чертежника и они расстались. Прошел, однако, не один месяц пока она начала забывать свою любовь. Но ее сердце не могло оставаться пустым.
Она вновь выдумывала чудесные романтические истории, похожие по
сюжету на трофейные фильмы. В них было все: замки, потайные ходы, по
гони на лошадях, похищения и безумная-безумная любовь!
Фантазировать на современную тему она не умела. Да и что могло произой
ти здесь, в рабочем поселке? Произойти конечно могло и происходило. Но все это было до омерзения безобразно. То приходил чей-то пьяный кавалер и устраивал скандал, то ревела обманутая девчонка, то кто-то пытался ночью ворваться в их здание...
Понемногу девчонки выходили замуж и покидали общежитие. На их мес
та приходили новые, молоденькие, а Зина по-прежнему жила в той же комна те, на том же месте.. В тридцать ей наконец повезло. Благодаря хлопотам ее начальника, ей дали комнату в коммунальной квартире. Ощущение было не привычное. Стоило закрыть дверь и она оставалась совсем одна, без свидете
лей, без посторонних глаз. Можно было делать все, что придет на ум: читать, петь, плясать. А еще...еще можно было населить комнату плодами своей фа
нтазии. Мечтам действительно было здесь просторно. И она мечтала...Мечта
ла, как и в двадцать о возлюбленном, единственном и неповторимом.
Избавившись от любви к Диме, она влюбилась в молодого веселого оч
карика - конструктора первой категории. Влюбилась как девчонка. Казалось
и она ему нравится, но ее напускная суровость отпугнула его и она опять осталась в гордом одиночестве.
В третий раз Зина полюбила, когда ей было тридцать три года. Любовь
была всепоглощающая, безжалостная и безысходная, как тяжелая болезнь.
Все ее существо жаждало только одного - видеть и слышать своего возлюб
ленного. Каким-то пятым чувством она ощущала его появление и, ещё до
того, как открывалась перед ним дверь, напрягалась в ожидании.
Работал он в другом отделе и к ним в конструкторский от дел заходил редко. Но Зина могла видеть его в коридоре, столовой, на улице. Ее влечение было подобно роковому зову, но она оставалась верна себе. Зина не искала с ним встреч, не стремилась лишний раз попадать ему на глаза. Говорят, что лю
бовь слепа и в любимом никто не видит недостатков. В этом смысле Зинина любовь была парадоксальна.
Она знала о всех недостатках своего возлюбленного. Осуждала многие
его поступки, но по-прежнему любила! Странным было и то, что она совер шенно не испытывала ревности к его жене, которую хорошо знала и даже симпатизировала ей.
Красив он не был, но его лицо было довольно привлекательным: чёр
ные как смоль волосы, темно карие глаза, неестественно бледный цвет лица. Хотя он был здоров, на его щеках никогда не появлялся румянец. Одним жен щинам он нравился, другие его презирали.
Потом она узнала, что предмет ее любви разошелся с женой, однако и это не побудило ее к действию.Она считала ниже своего достоинства кому-то
навязываться. Несмотря на всю силу своей любви, она не мечтала выйти за него замуж, так как считала его не очень порядочным человеком. Получался какой-то парадокс. Она одновременно любила его и, в то же время, он совер шенно не нравился ей как человек.
Разведясь с женой, он довольно быстро утешился, найдя среди сотруд
ниц одной из лабораторий любовницу. Их отношения протекали на глазах у всего института. Зине было неприятно встречать их вдвоем в столовой, где они ворковали, как молодожены, однако и это не вызывало у нее ревности.
Его любовная связь быстро закончилась. За ней последовала вторая, третья, четвертая... Зина с неприязнью и осуждением думала о его неразбор чивости и распущенности и...продолжала любить...Говорят, если любовь не питается ответным чувством, она угасает. Так оно и произошло. Однако гас
ла Зинина любовь в течение нескольких лет. Зина долго еще испытывала волнение, встречая своего возлюбленного.Страсти не пощадили его, оставив следы на загадочно бледном лице. Она с сожалением и почти сочувствием смотрела на него.
Шли годы, но она продолжала фантазировать.Теперь ее мечты при
обрели новое направление. Все чаше она представляла себе несчастных неудачников, с несложившейся судьбой, которым бы она была нужна.
Иногда по ночам она долго ворочалась не в силах уснуть от волнения и истомы. И, то -ли в полусне, то-ли в полу-яви, к ней тянулись чьи-то губы
и она трепетно ждала желанного прикосновения, готовая кинуться навст
речу своей любви.
-Поцелуй меня! -раздавалось в ее ушах и трудно было понять, -
произносят ли это чужие уста или она сама кого-то молит..
С Анатолием Ивановичем Зина познакомилась в хоре. Приметила его сра
зу, как только он вошел. Было в его лице что-то необычное. Он как-то
очень выделялся на общем фоне. И сразу она решила -"это он!" Видимо Ана
толий Иванович ощутил нечто подобное, так как подошел к ней в тот же ве
чер и заговорил. Зине это показалось удивительным, так как уже давно ни
кто не пытался с ней знакомиться, Она и сама понимала, что ее строгий вид
не мог вызвать симпатии, но уже ничего не могла поделать с выражением своего лица.
Когда она увидела его вблизи, то была поражена несоответствием
внешности и выражением лица. Ей редко приходилось видеть таких краси
вых мужчин, хотя было ему уже за пятьдесят. Точеный, с небольшой горбин
кой нос, красиво очерченные губы, тонкие, как у женщины брови. Взгляд его больших серых глаз был полон такой тоски и тревоги, что начинало ще
мить сердце. Да и лицо казалось таким напряженным, словно он ждал чего-то нехорошего. По всей вероятности, это был глубоко несчастный чело век. Хотя по его красивому лицу, можно было предполагать обратное.
Когда закончилась спевка, он пошел провожать ее. Прощаясь, поцело вал руку и вдруг сказал:
-Вы интересная и умная, но, как мне кажется, иногда забываете о
том, что вы женщина.
Не зная, что ответить, Зина промолчала. Но потом, весь вечер думала над
его словами: -Что он этим хотел сказать? Может быть то, что она лишена
кокетства? Не пытается нравиться? Не улыбчива? И вдруг она с ужасом
осознала, что вообще никогда до конца не чувствовала себя женщиной! Любила и страдала, мечтала о любви, но не верила, что может кому-то нравиться. И, тем более, вызвать любовь. С мужчинами, с которыми она сталкивалась по работе, была не женщиной, а только сослуживицей, то варищем.
Неожиданное прозрение просто потрясло ее. Она как-будто увидела се
бя со стороны и была в ужасе от того, что она сама, своей пассивностью об делила свою судьбу... С отчаяннием и надеждой она подумала об Анатолии Ивановиче, как о последней возможности своего женского счастья. Их отно шения развивались как в кино, в котором за полтора часа проходит целая жизнь.
Анатолий Иванович, без лишних предисловий, принялся ухаживать
за ней. Такие отношения с мужчиной были у Зины впервые, но ее постоян
но преследовала мысль, что все это с ней уже когда-то было...И вообще ка
залось не реальным. Будто она не проживает все это на самом деле, а играет какую-то пьессу. Иногда же появлялось ощущение, что происходит что-то не то и она даже пыталась это исправить.
Видимо привычка придумывать себе жизнь и принимать ее как реаль
ность, была так сильна, что действительность просто не воспринималась. Анатолий Иванович на самом деле оказался очень несчастливым челове
ком. Свое одиночество он переживал болезненно. По всей вероятности ему было гораздо труднее, чем ей. Зина была для него той соломинкой, за кото рую хватается утопавший.
Она была внимательна к нему, но ее сердце не принимало в этом учас
тия, хотя Анатолий Иванович и нравился ей, но она воспринимала его скорее умом, чем сердцем. Бывая у нее в гостях и с трудом покидая ее, он, каждый раз повторял:
-Мне так хорошо, так спокойно у вас...
Часто она угадывала о чем он заговорит, какую выскажет мысль. Но это
не радовало ее, наоборот, казалось скучным. Ощущение было такое, буд
то она читает уже прочитанную книгу. А он, радуясь, говорил :
-У нас с вами родственные души!
Может быть это так и было, но что-то мешало их полному сближению.
Словно между ними стояла какая-то невидимая преграда. Наверное по
винна в этом была сдержанность Зины.
Когда Анатолий Иванович уходил, она еще некоторое время дума
ла о нем, но как-то так, отстраненно словно это не имело к ней никако
го отношения. Закрыв за ним дверь, она принималась за дела или сади
лась читать. Она давно уже спокойно спала, не грезились ей и влюблен
ные мужчины...
Однажды он засиделся у нее дольше обыкновенного. Зина устала
и хотела спать, а он все сидел и сидел...Не выдержав, она сказала:
-Дорогие гости, не надоели ли вам хозяева? -и подумала: -сейчас он из
винится и скажет, что ему очень не хочется уходить. Он сказал:
-Извините, мне так трудно покидать вас!..
-Мы расстаемся не навсегда, завтра увидимся, -утешила она его.
-«А теперь он должен сказать, что боится потерять меня» -решила Зина.
Он сказал:
-Зиночка, когда я ухожу от вас, мне всегда кажется, что я больше вас
не увижу…
-«Не совсем угадала…» - с досадой подумала она, словно разгадывая ка
кой- то кроссворд.
-Я боюсь одиночества, -признался он. -Зина, только вы можете спасти
меня!
Говоря это, он прижал ее к своей груди. Первый раз в жизни лицо мужчины было так близко. С интересом и удивлением разглядывая его, она подумала:
-«Сейчас он меня поцелует.» Но он спросил:
-Почему вы так странно смотрите на меня?
-Странно? -удивилась она.
-Да. Пожалуйста, не надо так смотреть! -попросил он и заговорил тороп
пливо, словно боясь, что его перебьют:
-Зина, я люблю вас! Поверьте, вы мне очень нужны! Вы моя последняя
надежда! -сказав это, он жадно припал к ее губам.
Всю свою взрослую, сознательную жизнь, она ждала этого момента, то милась.
Думала, ничего сладостнее поцелуя не может быть. Но его горячие, сухие губы, вызвали у нее неприязнь, если не сказать, отвращение. И не любовь, а что-то животное почудилось ей в этом поцелуе. И, особенно неприятным бы ло то, что в этот момент он показался ей стариком.
С трудом освободившись из его объятий, она оттолкнула его обеими ру
ками. Ее неприязнь так откровенно отразилась на ее лице, что Анатолий
Иванович даже испугался:
-Что с вами, я обидел вас?
Его глаза вновь наполнились такой тоской, что Зина вынуждена была от
вести свой взгляд.
-Зина! Зиночка! Что произошло? -все не мог успокоиться Анатолий
Иванович. -Разве вы совсем равнодушны ко мне? Ну хоть немножко лю
бите меня? Я на все согласен, на любые условия! Я буду ждать сколько
угодно, не говорите только "нет"...
-Господи! Да что он такое несет?! -с досадой и горечью подумала
она, глядя ему в глаза.
-Не любите!. -с отчаянием вздохнул он и заплакал.
-Но в чем же дело? -удивленно вопрошала она себя -Ведь это то, чего
я ждала столько лет. Он любит меня, а я холодна как лед. Меня это
не волнует...
-Уйдите...-проговорила она устало и отвернулась.
Он схватил ее за руку:
-Зина, неужели все кончено? Я противен вам? Пожалейте меня!
У меня, кроме вас, никого нет!...
- Нет, вы не противны мне, -медленно, в раздумье, проговорила она.
-Вы даже нравитесь мне, но...но я уже, наверное, не способна любить...
В ответ он что-то говорил, потом ушел. А она все стояла посреди комна
ты, словно окаменев от пронзившей ее мысли и повторяла:
-Все перегорело...все перегорело...
Жила Зина, как и большинство бывших ремесленниц, жила в заводском
общежитии, где все на виду и всё про всех знают. И все же, никто даже не по
дозревал о ее стихийной влюбчивости, так как внешне это ни в чем не прояв лялось. Зина была остроумна и жизнерадостна, а о своих чувствах никогда никому не рассказывала.
-Счастлив будет тот мужчина, который на ней женится! -не раз слышала
она в свой адрес. И сердце ее сжималось в сладком предчувствии счастья. А желание быть счастливой было таким сильным и всеобъемлющим, что зат
мевало все другие желания. Ее девизом, ее жизненным кредо было: любить и быть любимой! А разве есть еще что-то более важное, более существенное, чем любовь?! И она находила ее всюду: в книгах, в кино, в театре, на радио. Но самым действенным было все же кино, трофейное, с красивой зах ватывающей любовью. Посмотрев очередной фильм, Зина непременно влю блялась в героя и потом долго ходила как завороженная.А каким это было наслаждением с замиранием сердца следить за развивающимися на экране чувствами, трепетать при виде того, как влюбленные целуются. В эти момен
ты Зине казалось, что это ее обнимают сильные руки и к ее губам прижимаю тся горячие уста...
Фильмы были сладостным наваждением: "Робин Гуд","Остров Страда ний","Таинственный беглец", "Зорро" и, конечно, "Тарзана". Но, несмотря
на это, любви хватало еще и на реальных людей, окружавших ее в повседнев
ной жизни. То это был электромонтер из их цеха, то мастер, с соседнего учас тка, то руководитель хора, куда она ходила по вечерам. Естественно, что ни один из предметов ее любви даже не догадывался об этом.
В противоположность другим девчонкам, которые влюбившись в
парня, всячески старались понравиться ему, Зина больше всего на свете
боялась, что кто-то может догадаться о ее чувствах.
Зину нельзя было назвать красивой, но и дурнушкой она не была, ка
кой считала себя. Молодое, свежее личико, живые внимательные глаза,
насмешливый рот. Вот, только в присутствии ребят она менялась , стано
вясь строгой, неулыбчивой. А уж если кто руки распускал, просто свирепе
ла, даже если этот человек ей нравился. А еще она пуще смерти боялась
насмешек и жалости.
Был у Зины небольшой физический недостаток - она слегка прихра
мывала на одну ногу. Многие даже не замечали этого, а она готова была
сквозь землю провалиться, если приходилось идти мимо парней.
В этот момент ее лицо становилось суровым до жесткости. Всем своим
видом она показывала парням, как они ей безразличны. И, несмотря на
то, что она просто жаждала любви, обращаться с ребятами запросто бы
ло выше ее сил.
Их цех, на заводе в шутку называли "Инкубатором", так как в нем
работала в основном молодежь, окончившая ФЗУ или ПТУ.И на Зини
ном участке тоже было полно бывших ремесленников и детдомовцев, эвакуированных сюда во время войны.
Первая большая любовь настигла Зину, когда ей было двадцать.
Предмет ее любви ничем не напоминал ни одного из киногероев Это был
наладчик из их бригады. Коренаст, небольшого роста, даже чуть-чуть ни
же Зины, с белыми, льняными волосами и голубыми глазами. Типичный
деревенский паренек, какие никогда не нравились Зине.
Да еще ходил вразвалку, как уточка. Она и сама не понимала, чем он
ее приворожил. Но стоило ему подойти, как все ее существо что-то сковы
вало, мешало свободно двигаться, говорить и даже думать.
Да еще и туман плыл перед глазами...Состояние было настолько тягост
ным и не приятным, что Зина задавала себе вопрос: любовь ли это? Не было
в этом ничего похожего на чувства, которые она испытывала сидя в кино или над книгой.
Зина была из интеллигентной семьи. И хотя она никогда не стреми
лась чем-то выделяться среди других, поведение ее очень отличалось.
Видимо и Дима замечал это и относился к ней с уважением, которого нель
зя было ожидать от деревенского паренька, Ко всем остальным девушкам,
работавшим на их участке, он обращался на "ты". Зине же он неизменно го
ворил "вы", и никогда не рассказывал в ее присутствии неприличных анек
дотов, которые были в большом ходу у рабочих.
Зине постоянно хотелось видеть и слышать его. Но как она не старалась
быть проще и смелее, что-то их разделяло...Иногда Дима приходил в их обще житие. Зина ждала его, но никогда не подавала вида, что рада его приходу. А стоило ему уйти, как ее сердце начинало ныть. Она не могла найти себе мес та, думая о том, куда он ушел, что делает, с кем говорит. Стоило ей закрыть глаза, и перед ней сразу возникал образ ее любимого.
Приходя на смену и здороваясь, Дима часто целовал кого-нибудь из дев чонок. Видя это, Зина изнывала от ревности. Как ей хотелось, чтобы он, хотя бы шутя, чмокнул и ее. Но она понимала, что этого никогда не случится.
Несмотря на свою сдержанность, Зина несколько раз приглашала Диму в кино. Естественно, не на свои деньги. Вечером, после работы, попасть на хороший фильм было трудно и она, жертвуя своим обедом, бегала в заводс кой клуб за билетами. Так продолжалось до тех пор, пока Дима однажды не пренебрег ею. Правда, получилось это у него не на меренно, просто он ока зался недостаточно воспитанным.
А случилось это так. Однажды вечером они пошли в кино. Сев на
свои места, разговорились. И вдруг, с передних рядов, кто-то окликнул его:
-Дима, иди к нам!
И он ушел...Зина готова была провалиться сквозь землю от стыда и обиды. Ей казалось, что ее унижение видел весь зрительный зал. На верное ей надо было просто встать и уйти, но она не сделала этого... Когда выходили из зала, Дима даже не посмотрел в ее сторону...
Упрекать его за предательство, она не стала, но в кино больше не при
глашала. Димино пренебрежение больно задело ее, она не могла простить ему этого. А вскоре он признался ей, что любит ее подругу и просил угово рить ее на дружбу с ним. Услышав это, Зина почувствовала, что земля уходит из у нее из-под ног. Видимо у нее изменилось лицо, так как Дима спросил:
-Что с тобой, тебе плохо?
Она ответила, что у нее закружилась голова.
Крушение ее любви, так потрясло Зину, что она решила уйти на другую рабо
ту, чтобы больше не видеть Диму. По счастливой случайности ей удалось ус
троиться в конструкторский отдел ученицей чертежника и они расстались. Прошел, однако, не один месяц пока она начала забывать свою любовь. Но ее сердце не могло оставаться пустым.
Она вновь выдумывала чудесные романтические истории, похожие по
сюжету на трофейные фильмы. В них было все: замки, потайные ходы, по
гони на лошадях, похищения и безумная-безумная любовь!
Фантазировать на современную тему она не умела. Да и что могло произой
ти здесь, в рабочем поселке? Произойти конечно могло и происходило. Но все это было до омерзения безобразно. То приходил чей-то пьяный кавалер и устраивал скандал, то ревела обманутая девчонка, то кто-то пытался ночью ворваться в их здание...
Понемногу девчонки выходили замуж и покидали общежитие. На их мес
та приходили новые, молоденькие, а Зина по-прежнему жила в той же комна те, на том же месте.. В тридцать ей наконец повезло. Благодаря хлопотам ее начальника, ей дали комнату в коммунальной квартире. Ощущение было не привычное. Стоило закрыть дверь и она оставалась совсем одна, без свидете
лей, без посторонних глаз. Можно было делать все, что придет на ум: читать, петь, плясать. А еще...еще можно было населить комнату плодами своей фа
нтазии. Мечтам действительно было здесь просторно. И она мечтала...Мечта
ла, как и в двадцать о возлюбленном, единственном и неповторимом.
Избавившись от любви к Диме, она влюбилась в молодого веселого оч
карика - конструктора первой категории. Влюбилась как девчонка. Казалось
и она ему нравится, но ее напускная суровость отпугнула его и она опять осталась в гордом одиночестве.
В третий раз Зина полюбила, когда ей было тридцать три года. Любовь
была всепоглощающая, безжалостная и безысходная, как тяжелая болезнь.
Все ее существо жаждало только одного - видеть и слышать своего возлюб
ленного. Каким-то пятым чувством она ощущала его появление и, ещё до
того, как открывалась перед ним дверь, напрягалась в ожидании.
Работал он в другом отделе и к ним в конструкторский от дел заходил редко. Но Зина могла видеть его в коридоре, столовой, на улице. Ее влечение было подобно роковому зову, но она оставалась верна себе. Зина не искала с ним встреч, не стремилась лишний раз попадать ему на глаза. Говорят, что лю
бовь слепа и в любимом никто не видит недостатков. В этом смысле Зинина любовь была парадоксальна.
Она знала о всех недостатках своего возлюбленного. Осуждала многие
его поступки, но по-прежнему любила! Странным было и то, что она совер шенно не испытывала ревности к его жене, которую хорошо знала и даже симпатизировала ей.
Красив он не был, но его лицо было довольно привлекательным: чёр
ные как смоль волосы, темно карие глаза, неестественно бледный цвет лица. Хотя он был здоров, на его щеках никогда не появлялся румянец. Одним жен щинам он нравился, другие его презирали.
Потом она узнала, что предмет ее любви разошелся с женой, однако и это не побудило ее к действию.Она считала ниже своего достоинства кому-то
навязываться. Несмотря на всю силу своей любви, она не мечтала выйти за него замуж, так как считала его не очень порядочным человеком. Получался какой-то парадокс. Она одновременно любила его и, в то же время, он совер шенно не нравился ей как человек.
Разведясь с женой, он довольно быстро утешился, найдя среди сотруд
ниц одной из лабораторий любовницу. Их отношения протекали на глазах у всего института. Зине было неприятно встречать их вдвоем в столовой, где они ворковали, как молодожены, однако и это не вызывало у нее ревности.
Его любовная связь быстро закончилась. За ней последовала вторая, третья, четвертая... Зина с неприязнью и осуждением думала о его неразбор чивости и распущенности и...продолжала любить...Говорят, если любовь не питается ответным чувством, она угасает. Так оно и произошло. Однако гас
ла Зинина любовь в течение нескольких лет. Зина долго еще испытывала волнение, встречая своего возлюбленного.Страсти не пощадили его, оставив следы на загадочно бледном лице. Она с сожалением и почти сочувствием смотрела на него.
Шли годы, но она продолжала фантазировать.Теперь ее мечты при
обрели новое направление. Все чаше она представляла себе несчастных неудачников, с несложившейся судьбой, которым бы она была нужна.
Иногда по ночам она долго ворочалась не в силах уснуть от волнения и истомы. И, то -ли в полусне, то-ли в полу-яви, к ней тянулись чьи-то губы
и она трепетно ждала желанного прикосновения, готовая кинуться навст
речу своей любви.
-Поцелуй меня! -раздавалось в ее ушах и трудно было понять, -
произносят ли это чужие уста или она сама кого-то молит..
С Анатолием Ивановичем Зина познакомилась в хоре. Приметила его сра
зу, как только он вошел. Было в его лице что-то необычное. Он как-то
очень выделялся на общем фоне. И сразу она решила -"это он!" Видимо Ана
толий Иванович ощутил нечто подобное, так как подошел к ней в тот же ве
чер и заговорил. Зине это показалось удивительным, так как уже давно ни
кто не пытался с ней знакомиться, Она и сама понимала, что ее строгий вид
не мог вызвать симпатии, но уже ничего не могла поделать с выражением своего лица.
Когда она увидела его вблизи, то была поражена несоответствием
внешности и выражением лица. Ей редко приходилось видеть таких краси
вых мужчин, хотя было ему уже за пятьдесят. Точеный, с небольшой горбин
кой нос, красиво очерченные губы, тонкие, как у женщины брови. Взгляд его больших серых глаз был полон такой тоски и тревоги, что начинало ще
мить сердце. Да и лицо казалось таким напряженным, словно он ждал чего-то нехорошего. По всей вероятности, это был глубоко несчастный чело век. Хотя по его красивому лицу, можно было предполагать обратное.
Когда закончилась спевка, он пошел провожать ее. Прощаясь, поцело вал руку и вдруг сказал:
-Вы интересная и умная, но, как мне кажется, иногда забываете о
том, что вы женщина.
Не зная, что ответить, Зина промолчала. Но потом, весь вечер думала над
его словами: -Что он этим хотел сказать? Может быть то, что она лишена
кокетства? Не пытается нравиться? Не улыбчива? И вдруг она с ужасом
осознала, что вообще никогда до конца не чувствовала себя женщиной! Любила и страдала, мечтала о любви, но не верила, что может кому-то нравиться. И, тем более, вызвать любовь. С мужчинами, с которыми она сталкивалась по работе, была не женщиной, а только сослуживицей, то варищем.
Неожиданное прозрение просто потрясло ее. Она как-будто увидела се
бя со стороны и была в ужасе от того, что она сама, своей пассивностью об делила свою судьбу... С отчаяннием и надеждой она подумала об Анатолии Ивановиче, как о последней возможности своего женского счастья. Их отно шения развивались как в кино, в котором за полтора часа проходит целая жизнь.
Анатолий Иванович, без лишних предисловий, принялся ухаживать
за ней. Такие отношения с мужчиной были у Зины впервые, но ее постоян
но преследовала мысль, что все это с ней уже когда-то было...И вообще ка
залось не реальным. Будто она не проживает все это на самом деле, а играет какую-то пьессу. Иногда же появлялось ощущение, что происходит что-то не то и она даже пыталась это исправить.
Видимо привычка придумывать себе жизнь и принимать ее как реаль
ность, была так сильна, что действительность просто не воспринималась. Анатолий Иванович на самом деле оказался очень несчастливым челове
ком. Свое одиночество он переживал болезненно. По всей вероятности ему было гораздо труднее, чем ей. Зина была для него той соломинкой, за кото рую хватается утопавший.
Она была внимательна к нему, но ее сердце не принимало в этом учас
тия, хотя Анатолий Иванович и нравился ей, но она воспринимала его скорее умом, чем сердцем. Бывая у нее в гостях и с трудом покидая ее, он, каждый раз повторял:
-Мне так хорошо, так спокойно у вас...
Часто она угадывала о чем он заговорит, какую выскажет мысль. Но это
не радовало ее, наоборот, казалось скучным. Ощущение было такое, буд
то она читает уже прочитанную книгу. А он, радуясь, говорил :
-У нас с вами родственные души!
Может быть это так и было, но что-то мешало их полному сближению.
Словно между ними стояла какая-то невидимая преграда. Наверное по
винна в этом была сдержанность Зины.
Когда Анатолий Иванович уходил, она еще некоторое время дума
ла о нем, но как-то так, отстраненно словно это не имело к ней никако
го отношения. Закрыв за ним дверь, она принималась за дела или сади
лась читать. Она давно уже спокойно спала, не грезились ей и влюблен
ные мужчины...
Однажды он засиделся у нее дольше обыкновенного. Зина устала
и хотела спать, а он все сидел и сидел...Не выдержав, она сказала:
-Дорогие гости, не надоели ли вам хозяева? -и подумала: -сейчас он из
винится и скажет, что ему очень не хочется уходить. Он сказал:
-Извините, мне так трудно покидать вас!..
-Мы расстаемся не навсегда, завтра увидимся, -утешила она его.
-«А теперь он должен сказать, что боится потерять меня» -решила Зина.
Он сказал:
-Зиночка, когда я ухожу от вас, мне всегда кажется, что я больше вас
не увижу…
-«Не совсем угадала…» - с досадой подумала она, словно разгадывая ка
кой- то кроссворд.
-Я боюсь одиночества, -признался он. -Зина, только вы можете спасти
меня!
Говоря это, он прижал ее к своей груди. Первый раз в жизни лицо мужчины было так близко. С интересом и удивлением разглядывая его, она подумала:
-«Сейчас он меня поцелует.» Но он спросил:
-Почему вы так странно смотрите на меня?
-Странно? -удивилась она.
-Да. Пожалуйста, не надо так смотреть! -попросил он и заговорил тороп
пливо, словно боясь, что его перебьют:
-Зина, я люблю вас! Поверьте, вы мне очень нужны! Вы моя последняя
надежда! -сказав это, он жадно припал к ее губам.
Всю свою взрослую, сознательную жизнь, она ждала этого момента, то милась.
Думала, ничего сладостнее поцелуя не может быть. Но его горячие, сухие губы, вызвали у нее неприязнь, если не сказать, отвращение. И не любовь, а что-то животное почудилось ей в этом поцелуе. И, особенно неприятным бы ло то, что в этот момент он показался ей стариком.
С трудом освободившись из его объятий, она оттолкнула его обеими ру
ками. Ее неприязнь так откровенно отразилась на ее лице, что Анатолий
Иванович даже испугался:
-Что с вами, я обидел вас?
Его глаза вновь наполнились такой тоской, что Зина вынуждена была от
вести свой взгляд.
-Зина! Зиночка! Что произошло? -все не мог успокоиться Анатолий
Иванович. -Разве вы совсем равнодушны ко мне? Ну хоть немножко лю
бите меня? Я на все согласен, на любые условия! Я буду ждать сколько
угодно, не говорите только "нет"...
-Господи! Да что он такое несет?! -с досадой и горечью подумала
она, глядя ему в глаза.
-Не любите!. -с отчаянием вздохнул он и заплакал.
-Но в чем же дело? -удивленно вопрошала она себя -Ведь это то, чего
я ждала столько лет. Он любит меня, а я холодна как лед. Меня это
не волнует...
-Уйдите...-проговорила она устало и отвернулась.
Он схватил ее за руку:
-Зина, неужели все кончено? Я противен вам? Пожалейте меня!
У меня, кроме вас, никого нет!...
- Нет, вы не противны мне, -медленно, в раздумье, проговорила она.
-Вы даже нравитесь мне, но...но я уже, наверное, не способна любить...
В ответ он что-то говорил, потом ушел. А она все стояла посреди комна
ты, словно окаменев от пронзившей ее мысли и повторяла:
-Все перегорело...все перегорело...